Такую «Кузькину мать» мир еще не знал

24 июня 1959 года глава советского государства Никита Сергеевич Хрущев, выступая с трибуны Генеральной ассамблеи ООН с гневной речью, пригрозил империалистам во главе с США «показать кузькину мать». И показал. Правда, чтобы стать свидетелями этого уникального зрелища, империалистам пришлось пару лет потерпеть.

«Кузькина мать» предстала перед миром, материализовавшись в образе самой страшной в истории человечества ядерной бомбы мощностью более 50 мегатонн в тротиловом эквиваленте.

БОРЬБА ЗА ЛИДЕРСТВО

Известно, что в начале ядерной гонки американцы лидировали с отрывом в четыре с небольшим года. В августе 1949 года Советский Союз продемонстрировал всему миру, что с ядерной монополией США покончено. Но это было еще далеко не равенство: соперники выступали пока в очень разных «весовых категориях», и уже в середине 1950-х годов их борьба за первенство продолжилась, проходя с переменным успехом. А на фоне этого набирала обороты холодная война, подстегивающая советскую оборонку к новым свершениям.

В эти годы на далеком Севере, на южной оконечности Новой Земли, в форсированном темпе вырастал так называемый «Объект-700». Под этим шифром наивно пытались скрыть создаваемый тогда и действующий поныне Центральный ядерный полигон. Расположился он вдали от чужих глаз на острове Южном неподалеку от Белушьей Губы – «столицы» Новоземельного архипелага. В сентябре 1955 года здесь в губе Черной был проведен первый подводный ядерный взрыв.

Постепенно центр советских ядерных испытаний перемещался из Казахстана с отслужившего свое Семипалатинского полигона на Север. Испытательные взрывы проводились как у поверхности земли, так и высоко в атмосфере и под водой. Всего было проведено около 150 взрывов разных видов и мощности. Принимаемые на вооружение ядерные заряды обретали размеры и формы, вполне приемлемые для бомбардировщиков: 2,5-мегатонные ядерные бомбы уже почти не отличались по габаритам от обычных 500-килограммовых фугасок и спокойно размещались в бомболюках советских бомбардировщиков Ту-16.

Самолеты этого типа из состава дислоцированного под Полтавой отдельного корпуса дальней бомбардировочной авиации использовались также и для новоземельских испытаний. Когда предстояло произвести воздушный взрыв мощностью 2,5 мегатонны (в тротиловом эквиваленте), самолет-носитель стартовал с аэродрома Олений на Кольском полуострове. Командиру корпуса генералу Василию Решетникову (будущему главкому дальней бомбардировочной авиации) удалось добиться согласия высшего командования, чтобы при испытании носитель сопровождал целый полк таких же бомбардировщиков. Он считал, что боевые летчики должны на практике познать, что такое реальный ядерный взрыв.

Двадцать семь самолетов, вылетев с расположенного вблизи Великого Новгорода аэродрома, встретились в заданной точке с носителем бомбы и сопровождали его на достаточном удалении, рассредоточившись по высоте от 9 до 12 км. Ведущей этой машиной управлял сам генерал Решетников. Позже он рассказал о своих впечатлениях от того полета. Когда бомба взорвалась, из-под облаков выполз гигантский белый шар, который тянул за собой дымный столб. Ядерный гриб вытянулся вверх до 30 км. Самолеты сопровождения свершили вокруг него своеобразный «круг почета», держась на достаточном удалении. Некоторые отчаянные пилоты запросили генеральское добро на то, чтобы пролететь под шапкой гриба, но получили решительный отказ.

Гриб, по утверждению генерала, был необычно красочен: его розово-голубые пастельные тона напоминали исполинский гладиолус. Все в небе светилось и люминесцировало. Но любоваться этой феерией пришлось совсем недолго – до самолетов сопровождения докатилась ударная волна, их стало угрожающе раскачивать во всех плоскостях. Все же пилотам удалось совладать с управлением, и все машины, включая самолет-носитель, благополучно вернулись на свои аэродромы. Носитель, который, естественно, был ближе всех к эпицентру взрыва, механических повреждений не получил, но вся краска с его фюзеляжа обгорела. Машину на всякий случай списали из штата полка. В дальнейшем она стала экспонатом музея Киевского инженерного училища ВВС.

То, что 2,5 мегатонны далеко не предел возможностей советского ядерного щита, особо не скрывали. Скорее наоборот – пускай империалисты знают, что их ждет, если что. Последующая за испытанием обширная утечка информации, вероятно, была санкционирована.

«Нью-Йорк таймс» еще 8 октября 1961 года порадовала американцев известием о предстоящем супер-взрыве и даже назвала ориентировочные даты. Советские граждане узнали о нем постфактум. Испытание было приурочено к XXIIсъезду КПСС. В своем докладе на съезде Никита Хрущев, в очередной раз обрушившись на империалистов, сказал: «Сегодня у нас есть самая мощная в мире 100-мегатонная бомба, но мы не станем ее сейчас взрывать, потому что при этом у нас самих в Москве могут стекла вылететь. Мы взорвем пока 50-мегатонную».

Как всегда в подобных случаях, зал встретил такое заявление «бурными, продолжительными аплодисментами».

Когда пришло время показать миру «Кузькину мать» (до своего исторического испытания это детище академика Сахарова оставалось безымянным), на аэродром в Оленью бомбу доставили специальным железнодорожным составом. Несмотря на то, что мир уже знал о готовящемся взрыве, доставка проводилась в условиях строгой секретности. Из Арзамаса-16 одновременно отправились в разных направлениях четыре совершенно одинаковых состава. Какой из них увозил бомбу, знал лишь узкий круг посвященных. Поднять в небо «Кузькину мать» Ту-16 оказалось не по силам. Не полезла бомба, длина которой превышала 8 метров, и в отсеки самого крупного по тем временам нового советского стратегического бомбардировщика Ту-95 (так называемый «Медведь»). Пришлось буквально вспороть ему фюзеляж, но даже при этом внутрь вошла лишь часть корпуса бомбы, оставшаяся висела под брюхом самолета. Аэродромные остряки тут же окрестили самолет «беременной машиной». Фюзеляж самолета выкрасили в белый цвет и тщательно отполировали (это должно было повысить отражающий эффект, тем самым снизив воздействие светового излучения взрыва).

В таком виде «беременный «Медведь» оторвался от земли в 9.15 утра 30 октября 1961 года. За штурвалом бомбардировщика с экипажем из 9 человек сидел его командир майор Дурновцев. В 11.30 после раскодирования и снятия блокировок с заряда (эта чрезвычайно ответственная операция выполняется совместно экипажем и наземным командным пунктом полигона) бомба была сброшена с высоты 4000 метров на парашюте, площадь купола которого превышала 1 кв. км.

Тем временем пилот, дав максимальные обороты всем четырем двигателям, уводил свою машину подальше от предстоящего взрыва. Когда взрыв произошел, самолет уже успел удалиться не менее чем на 100 км. Но от ударной волны после такого взрыва не убежишь. Через считаные минуты она настигла самолет. Первым увидел (именно увидел) ее размещенный в хвосте стрелок-радист и по внутренней связи доложил командиру: «…подходит волна». Тот поверил не сразу – как можно увидеть ударную воздушную волну, – но через мгновение его сомнения отпали.

Волна настигла самолет и, подхватив многотонную машину как пушинку, пронесла ее на своем гребне, изрядно поболтав, а затем ушла вперед. На переднем фронте волны воздух был настолько уплотнен, что его действительно можно было видеть. Волна трижды обогнула Земной шар, прежде чем успокоилась. Ядерный гриб вырос до 67 км, вспышку в момент взрыва можно было наблюдать с дистанции более 800 км.

Все параметры взрыва фиксировались и анализировались наземными службами полигона. Расчеты, выполненные по результатам измерений, показали, что фактическая мощность взрыва составила 57 мегатонн, намного превысив совокупную мощность всех взрывов Второй мировой войны, включая атомные, убившие Хиросиму и Нагасаки.

В этом экстремальном полете «Медведя» на значительном отдалении сопровождал Ту-16, с которого велась киносъемка взрыва. Позже фильм был показан Хрущеву и членам высшего руководства. Никита Сергеевич пригласил на просмотр находящегося в СССР с официальным визитом шаха Ирана и его супругу. Фильм произвел на всех сильное впечатление. Нервы шахини не выдержали зрелища, и она, закрыв лицо руками, выбежала из зала.

Не менее сильное впечатление событие произвело и в США. После без малого двух лет переговоров 5 августа 1963 года был подписан Договор о запрете ядерных испытаний в трех средах. Доля заслуги в том, что это безусловно нужное человечеству событие состоялось, принадлежит и «Кузькиной матери».

После завершения испытаний на создателей супербомбы пролился дождь наград и различного рода поощрений. Андрей Сахаров получил свою третью звезду Героя Социалистического Труда. Однако пройдет не слишком много времени, и он полностью откажется от участия в разработках ядерного оружия, став активным борцом за его полное запрещение.

Анатолий Буровцев, Константин Ришес, журналисты. Санкт-Петербург «Секретные материалы 20 века». 2024